![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Entry tags:
Книжка “Простые строки”. Глава 1 (II)
Окончание главы о проблемах и задачах науки о Высоцком.
- 5 -
И, наконец, проблема “измерения”.
Впервые о ней упомянул Николай Богомолов в докладе на третьей московской конференции (2003), заметив, что подавляющее большинство исследователей Высоцкого рассматривают его песни и стихотворения “как единый текст” [10*]. Формально это проявляется в обращении исследователей либо к поэтическому миру Высоцкого в целом, либо к мотивам, образам, общим для разных его текстов (и эти образы и мотивы сравнивают напрямую, минуя контекст конкретного произведения). И почти никогда исследователи поэзии ВВ не обращаются к конкретному тексту как эстетическому целому.
В нашем ощущении отсутствует отдельный текст, как художественная система. Есть несколько причин появления и утверждения в высоцковедении этой тенденции. Важнее, однако, назвать следствия. Первое и главное из них – несистемный подход к анализу текстов. Именно поэтому сотни трактовок образов, мотивов, отдельных эпизодов
- 6 -
и сюжетов в целом открыто противоречат реалиям текстов ВВ. Приведу два примера.
Первый – конфуз с интерпретацией стихотворения “Упрямо я стремлюсь ко дну…”, когда студентка-филолог указала на то, что предложенное опытными литературоведами и ставшее в высоцковедении традиционным патетическое восприятие персонажа и его действий [11] очевидно противоречит сюжету стихотворения [12]. Прежде всего, интерпретаторская патетика более чем странно выглядит на фоне финального самоубийства героя, впрочем, это далеко не единственное ее противоречие тексту.
Второй пример. “Собственная жизнь рисовалась воображению Высоцкого дорогой, неуклонно ведущей к гибели <...> «К каким порогам приведет дорога? // В какую пропасть напоследок прокричу?..» Образной доминантой воплощения гибельности жизни оказывается в его стихах дорога, ведущая в пропасть” [13*]. Однако в этом знаменитом двустрочии дорога не ведет героя к пропасти, а только подводит к ней. Причем из сюжета ясно, что пропасть не имеет отношения к его гибели. Никакого последующего падения в пропасть, как символа смерти героя, там нет и быть не может, ведь:
И, наконец, проблема “измерения”.
Впервые о ней упомянул Николай Богомолов в докладе на третьей московской конференции (2003), заметив, что подавляющее большинство исследователей Высоцкого рассматривают его песни и стихотворения “как единый текст” [10*]. Формально это проявляется в обращении исследователей либо к поэтическому миру Высоцкого в целом, либо к мотивам, образам, общим для разных его текстов (и эти образы и мотивы сравнивают напрямую, минуя контекст конкретного произведения). И почти никогда исследователи поэзии ВВ не обращаются к конкретному тексту как эстетическому целому.
В нашем ощущении отсутствует отдельный текст, как художественная система. Есть несколько причин появления и утверждения в высоцковедении этой тенденции. Важнее, однако, назвать следствия. Первое и главное из них – несистемный подход к анализу текстов. Именно поэтому сотни трактовок образов, мотивов, отдельных эпизодов
- 6 -
и сюжетов в целом открыто противоречат реалиям текстов ВВ. Приведу два примера.
Первый – конфуз с интерпретацией стихотворения “Упрямо я стремлюсь ко дну…”, когда студентка-филолог указала на то, что предложенное опытными литературоведами и ставшее в высоцковедении традиционным патетическое восприятие персонажа и его действий [11] очевидно противоречит сюжету стихотворения [12]. Прежде всего, интерпретаторская патетика более чем странно выглядит на фоне финального самоубийства героя, впрочем, это далеко не единственное ее противоречие тексту.
Второй пример. “Собственная жизнь рисовалась воображению Высоцкого дорогой, неуклонно ведущей к гибели <...> «К каким порогам приведет дорога? // В какую пропасть напоследок прокричу?..» Образной доминантой воплощения гибельности жизни оказывается в его стихах дорога, ведущая в пропасть” [13*]. Однако в этом знаменитом двустрочии дорога не ведет героя к пропасти, а только подводит к ней. Причем из сюжета ясно, что пропасть не имеет отношения к его гибели. Никакого последующего падения в пропасть, как символа смерти героя, там нет и быть не может, ведь:
Мы здесь подохли – вон он, тот распадок, –
Нас выгребли бульдозеров ножи.
Нас выгребли бульдозеров ножи.
Распадок – узкая долина в горах, ложбина. Вот где нашли свой последний приют безымянные герои песни. Тезис о гибели героя в пропасти противоречит и распадку, и бульдозерам: откуда им взяться на дне пропасти? Здесь речь, понятно, не о буквалистском толковании сюжета, а о том, что прямой и метафорический смыслы должны сочетаться, и о системной трактовке.
Небрежение эстетической целостностью текстов Высоцкого лишает нас смысловых ориентиров, “ограничителей” в толковании текста, и многократно увеличивает опасность приписать образу или мотиву смысл, невозможный в контексте произведения. Это не способствует постижению ни отдельного текста ВВ, ни художественного мира Высоцкого в целом.
О перспективах.
Самые ясные и радужные перспективы у первой проблемы. Собственно, с запуском сайта-библиотеки, посвященного научным исследованиям творчества Высоцкого [14*], ее можно считать решенной в органи-
- 7 -
зационном плане (здесь в который уже раз проявился созидательный организаторский дар Андрея Скобелева). Видимо, сейчас уже только от самих высоцковедов зависит, станет ли эта библиотека полным собранием исследовательских работ о творчестве Высоцкого.
С источниками сложнее. Идеальный вариант для исследователя – иметь доступ к копиям всех известных рукописей и фонограмм текста. Увы, зачастую это недостижимая мечта. Минимально достаточной я полагаю публикацию сводного текста песни со всех известных фонограмм, с указанием и датами записей, на которых они звучат. А также, желательно, с текстом авторского предисловия и послесловия к исполнениям песни, если таковые имеются.
Вряд ли можно рассчитывать на издание собрания текстов ВВ в таком варианте (это труд долгий, да к тому же и публикация вышла бы чересчур объемной). По-видимому, корпус подобных текстов будет складываться из отдельных публикаций. И таковые уже имеются. Расшифровки всех известных фонограмм и рукописей текста песни “Нежная правда в красивых одеждах ходила…” представлены в статье Всеволода Ковтуна во втором томе “Мира Высоцкого” [15*], текста песни “Райские яблоки” – в интернет-публикации Андрея Семина “О «Райских яблоках»” [16*]. В четвертой книге этой серии опубликован сводный текст песни “Вдоль обрыва, по-над пропастью...”, а в данной книге – тексты песни “Я когда-то умру...” (“Райские яблоки”).
Наиболее туманна ситуация с третьей проблемой. Она хоть и общая, но решать ее для себя каждый из нас будет сам. Мы “измеряем” художественный мир ВВ образами и мотивами, тогда как естественная “единица измерения” – песня [17], а в литературоведческом аспекте – ее текст. Такой подход открывает путь к постижению своеобразия песенно-поэтического мира Высоцкого. Заманчивая перспектива! Она рождает надежду даже у самых безнадежных скептиков.
3 сентября 2007 г.
_________________________
[10*] Богомолов Н. Галич – Высоцкий – Пушкин, далее везде // Владимир Высоцкий: взгляд из XXI века. – М., 2003. С. 167.
[11*] См.: Скобелев А., Шаулов С. Владимир Высоцкий: мир и слово. – Уфа, 2001. С. 170-171; Шилина О. Поэзия В. Высоцкого в свете традиций христианского гуманизма // Мир Высоцкого (Далее в ссылках – МВ). Вып. I. – М., 1997. С. 109).
[12] Раевская М. “Дурная кровь в мои проникла вены…”, или Две судьбы Высоцкого // Вопросы литературы. 2005. № 6. Невозможность пафосной трактовки этого стихотворения стала очевидной всем, кто прочел полный его текст, опубликованный еще в середине 90-х годов в газете “Высоцкий: время, наследие, судьба” (№ 23. 1995. С. 6).
[13*] Захариева И. Хронотоп в поэзии Высоцкого // МВ. Вып. 5. – М., 2001. С. 139.
[14*] http://vv.mediaplanet.ru
[15*] М., 1998.
[16*] http://v-vysotsky.narod.ru/statji/2007/O_Rajskih_jablokah/text.html; Опубликовано 1 июля 2007.
[17] По-видимому, впервые об этом написал Юрий Андреев (Андреев Ю. Единица измерения – песня // Лит. газета. 1982. 6 окт. С. 8).
Небрежение эстетической целостностью текстов Высоцкого лишает нас смысловых ориентиров, “ограничителей” в толковании текста, и многократно увеличивает опасность приписать образу или мотиву смысл, невозможный в контексте произведения. Это не способствует постижению ни отдельного текста ВВ, ни художественного мира Высоцкого в целом.
О перспективах.
Самые ясные и радужные перспективы у первой проблемы. Собственно, с запуском сайта-библиотеки, посвященного научным исследованиям творчества Высоцкого [14*], ее можно считать решенной в органи-
- 7 -
зационном плане (здесь в который уже раз проявился созидательный организаторский дар Андрея Скобелева). Видимо, сейчас уже только от самих высоцковедов зависит, станет ли эта библиотека полным собранием исследовательских работ о творчестве Высоцкого.
С источниками сложнее. Идеальный вариант для исследователя – иметь доступ к копиям всех известных рукописей и фонограмм текста. Увы, зачастую это недостижимая мечта. Минимально достаточной я полагаю публикацию сводного текста песни со всех известных фонограмм, с указанием и датами записей, на которых они звучат. А также, желательно, с текстом авторского предисловия и послесловия к исполнениям песни, если таковые имеются.
Вряд ли можно рассчитывать на издание собрания текстов ВВ в таком варианте (это труд долгий, да к тому же и публикация вышла бы чересчур объемной). По-видимому, корпус подобных текстов будет складываться из отдельных публикаций. И таковые уже имеются. Расшифровки всех известных фонограмм и рукописей текста песни “Нежная правда в красивых одеждах ходила…” представлены в статье Всеволода Ковтуна во втором томе “Мира Высоцкого” [15*], текста песни “Райские яблоки” – в интернет-публикации Андрея Семина “О «Райских яблоках»” [16*]. В четвертой книге этой серии опубликован сводный текст песни “Вдоль обрыва, по-над пропастью...”, а в данной книге – тексты песни “Я когда-то умру...” (“Райские яблоки”).
Наиболее туманна ситуация с третьей проблемой. Она хоть и общая, но решать ее для себя каждый из нас будет сам. Мы “измеряем” художественный мир ВВ образами и мотивами, тогда как естественная “единица измерения” – песня [17], а в литературоведческом аспекте – ее текст. Такой подход открывает путь к постижению своеобразия песенно-поэтического мира Высоцкого. Заманчивая перспектива! Она рождает надежду даже у самых безнадежных скептиков.
3 сентября 2007 г.
_________________________
[10*] Богомолов Н. Галич – Высоцкий – Пушкин, далее везде // Владимир Высоцкий: взгляд из XXI века. – М., 2003. С. 167.
[11*] См.: Скобелев А., Шаулов С. Владимир Высоцкий: мир и слово. – Уфа, 2001. С. 170-171; Шилина О. Поэзия В. Высоцкого в свете традиций христианского гуманизма // Мир Высоцкого (Далее в ссылках – МВ). Вып. I. – М., 1997. С. 109).
[12] Раевская М. “Дурная кровь в мои проникла вены…”, или Две судьбы Высоцкого // Вопросы литературы. 2005. № 6. Невозможность пафосной трактовки этого стихотворения стала очевидной всем, кто прочел полный его текст, опубликованный еще в середине 90-х годов в газете “Высоцкий: время, наследие, судьба” (№ 23. 1995. С. 6).
[13*] Захариева И. Хронотоп в поэзии Высоцкого // МВ. Вып. 5. – М., 2001. С. 139.
[14*] http://vv.mediaplanet.ru
[15*] М., 1998.
[16*] http://v-vysotsky.narod.ru/statji/2007/O_Rajskih_jablokah/text.html; Опубликовано 1 июля 2007.
[17] По-видимому, впервые об этом написал Юрий Андреев (Андреев Ю. Единица измерения – песня // Лит. газета. 1982. 6 окт. С. 8).