Книжка “Простые строки”. Глава 4 (II)
Mar. 13th, 2012 12:15 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
about_vvОкончание главы 4 – о песне “На стене висели в рамках бородатые мужчины…”.
4. “Рассудок не померк еще...”
(окончание)
(окончание)
Еще цитата: “... на самом деле Боткин боролся с желтухой, но в желтом доме созидание и уничтожение не различаются”. Однако про изобретение желтухи вместо борьбы с нею – это слова героя, они прежде всего свидетельствуют о его неполной адекватности. А потом и о “желтом доме”, жизнь в котором довела его до такого состояния.
“... желтый дом не станет миром информационным, так как смысл не может мириться с равновозможностью вариантов. А в палате – ты можешь стать равно кем угодно. Буденный и лошадь <...> а далее в ряду – и Ленин с броневиком, и вошедший в пословицы Наполеон, и король испанский и проч., и проч.” [56*] В палате ты можешь не стать кем угодно, а вообразить себя кем угодно, и это принципиально для нашей темы. Насчет “кем угодно” тоже не совсем верно. Глубоко неслучайно, что все названные в этом списке лица в реальной жизни были на самом верху общественной лестницы (и даже лошадь Буденного с броневиком Ленина, благодаря этим персонам, десятилетиями были в фокусе внимания целого общества). А в сумасшедшем доме кем себя ни вообрази – человек все равно останется в самом низу, пациентом-заключенным. Вот вам и равновозможность вариантов. Я не подменяю “физикой” предлагаемую метафизику, а пытаюсь и не могу совместить их смыслы.
Антиномичные понятия различаются в нормальной логике, но и по логике больницы они не идентичны: здесь приговор называют диагнозом, и хоть он копирует в точности форму последнего, эта маска никого не обманывает. Суть ясна всем. То же – с остальными оппозициями.
Вот я и предполагаю, что для этой социальной картины в качестве философской подоплеки подходит оппозиция не смыслового порядка / хаоса, а видимого / сущего.
Бесспорно, что язык песни “точно «настроен» на ее общую задачу” [57*]. В статье “Верьте слову?..”, в соответствии с идеей воплощения в этом сюжете темы смыслового порядка / хаоса, утверждается, что проекция языка песни на “нормальное” языковое сознание выглядит как путаница и абсурд, что “путается всё” [58*]. Верно, кое-что путается. Но, странным образом, ни путаницы, ни тем более абсурда в итоге не получается! Потому что, “путая и имя, и названье”, герой всегда остается в верном смысловом поле. Он лишь путает знаки, “полюса”. Пример:
“... желтый дом не станет миром информационным, так как смысл не может мириться с равновозможностью вариантов. А в палате – ты можешь стать равно кем угодно. Буденный и лошадь <...> а далее в ряду – и Ленин с броневиком, и вошедший в пословицы Наполеон, и король испанский и проч., и проч.” [56*] В палате ты можешь не стать кем угодно, а вообразить себя кем угодно, и это принципиально для нашей темы. Насчет “кем угодно” тоже не совсем верно. Глубоко неслучайно, что все названные в этом списке лица в реальной жизни были на самом верху общественной лестницы (и даже лошадь Буденного с броневиком Ленина, благодаря этим персонам, десятилетиями были в фокусе внимания целого общества). А в сумасшедшем доме кем себя ни вообрази – человек все равно останется в самом низу, пациентом-заключенным. Вот вам и равновозможность вариантов. Я не подменяю “физикой” предлагаемую метафизику, а пытаюсь и не могу совместить их смыслы.
Антиномичные понятия различаются в нормальной логике, но и по логике больницы они не идентичны: здесь приговор называют диагнозом, и хоть он копирует в точности форму последнего, эта маска никого не обманывает. Суть ясна всем. То же – с остальными оппозициями.
Вот я и предполагаю, что для этой социальной картины в качестве философской подоплеки подходит оппозиция не смыслового порядка / хаоса, а видимого / сущего.
Бесспорно, что язык песни “точно «настроен» на ее общую задачу” [57*]. В статье “Верьте слову?..”, в соответствии с идеей воплощения в этом сюжете темы смыслового порядка / хаоса, утверждается, что проекция языка песни на “нормальное” языковое сознание выглядит как путаница и абсурд, что “путается всё” [58*]. Верно, кое-что путается. Но, странным образом, ни путаницы, ни тем более абсурда в итоге не получается! Потому что, “путая и имя, и названье”, герой всегда остается в верном смысловом поле. Он лишь путает знаки, “полюса”. Пример:
Все в очечках на цепочках,
По-народному – в пенсне.
По-народному – в пенсне.
Главная смысловая ось (очечки = пенсне) задана точно и дополнительная – тоже: сказано действительно народное слово, то есть просторечное. Только это не пенсне, а, наоборот, очечки. Это и значит, что спутаны не смысловые оси, а лишь знаки. Так что отнюдь не только путаница, но прежде всего логика тут есть. Что вновь-таки несовместимо с идеей смыслового хаоса, смысловой неопределенности.
Тема советских тюрем, лагерей, психушек неразрывно связана с темой реабилитации. Видно, связь эта распространяется и на филологические прения. Попытаюсь реабилитировать группу персонажей песни “Никакой ошибки”. Я имею в виду бородатых мужчин, светил медицины.
Еще цитата из статьи “Верьте слову?”: портреты знаменитых врачей, эти сакральные ценности общества “служат опорой только для власти, но они всегда против простого гражданина, даже самого законопослушного” [59*]. Они не являются смысловым ориентиром, ибо “сами живут в местном релятивном законе. Они сначала утешают и обнадеживают героя, <...> а потом предательски отворачиваются от него и молчаливо берут сторону доктора. <...> Все они в очках для большей зоркости (знак их всеведения) – но в нужный момент окуляры вдруг застят им зрение (“точно влагою покрылись”). Сами они местные <...> Дегенеративные оракулы желтого дома всегда свидетельствуют в пользу своих” [60*].
Эти портреты, превращенные властями в иконы, висят на стене. И герой, и доктор апеллируют к ним, но они никак не участвуют в разворачивающемся сюжете, оставаясь тем, чем и являются на самом деле, – портретами. А то, что сердечное светило улыбнулось со стены, что светила все смутились, и очечки на цепочке как бы влагою покрылись, – это они оживают в помутненном сознании героя.
Да, советская власть сделала идолов из знаменитых медиков. Но прежде всего они – олицетворение высокого профессионализма, а не фантомных официозных ценностей. Подлинные, а не мнимые величины. И этим противостоят доктору из песни Высоцкого. А еще они на стороне героя потому, что и они, их имена – тоже жертвы режима (это прослушивается, например, в словах Хорошо, что вас, светила, всех повесили на стенку). Советский режим присвоил и использовал их имена в собственных целях, весьма и весьма далеких от целей и практики этих людей.
Как и для моего уважаемого оппонента, для меня безусловно, что хаотичность можно выразить в логически связном (художественно цельном) тексте. Однако многочисленные натяжки, которые возникают при попытке вычитать этот смысл в данном сюжете, а также и непосредственный опыт жизни в советской стране 70-х (с ее предельной заорганизованностью и всеобщим скептицизмом, когда власти давно уже никого не могли обмануть, что практически противоположно идее смыслового хаоса) – заставляют сомневаться в приложимости названных трактовок к сюжету песни Высоцкого “Никакой ошибки”.
Все отмеченное не позволяют принять предлагаемую интерпретацию этого сюжета и образа сумасшедшего дома в его поэтическом мире. Вот здесь бы в самый раз и предложить свой собственный взгляд на него. Но для этого у меня нет базы – первоисточников, мне пока недоступны фонограммы и копии рукописей этой песни. Есть только опубликованный текст. А его недостаточно. Судя по обилию и разнообразию вариантов, приведенных в многотомнике С. Жильцова, при анализе данного текста все имеющиеся первоисточники совершенно необходимы. Так, в поле зрения толкователя непременно должны попасть противоположные реакции героя на начальную реплику доктора “Вы больны” (И меня заколотило, И мгновенно отпустило). Очень важным мне представляется и факт “перетекания” фрагментов между текстами этой серии, особенно учитывая явное снижение художественного качества от первого текста к третьему, который, на мой взгляд, просто неудачен. В исследовании песни “Никакой ошибки” еще рано ставить точку.
Тема советских тюрем, лагерей, психушек неразрывно связана с темой реабилитации. Видно, связь эта распространяется и на филологические прения. Попытаюсь реабилитировать группу персонажей песни “Никакой ошибки”. Я имею в виду бородатых мужчин, светил медицины.
Еще цитата из статьи “Верьте слову?”: портреты знаменитых врачей, эти сакральные ценности общества “служат опорой только для власти, но они всегда против простого гражданина, даже самого законопослушного” [59*]. Они не являются смысловым ориентиром, ибо “сами живут в местном релятивном законе. Они сначала утешают и обнадеживают героя, <...> а потом предательски отворачиваются от него и молчаливо берут сторону доктора. <...> Все они в очках для большей зоркости (знак их всеведения) – но в нужный момент окуляры вдруг застят им зрение (“точно влагою покрылись”). Сами они местные <...> Дегенеративные оракулы желтого дома всегда свидетельствуют в пользу своих” [60*].
Эти портреты, превращенные властями в иконы, висят на стене. И герой, и доктор апеллируют к ним, но они никак не участвуют в разворачивающемся сюжете, оставаясь тем, чем и являются на самом деле, – портретами. А то, что сердечное светило улыбнулось со стены, что светила все смутились, и очечки на цепочке как бы влагою покрылись, – это они оживают в помутненном сознании героя.
Да, советская власть сделала идолов из знаменитых медиков. Но прежде всего они – олицетворение высокого профессионализма, а не фантомных официозных ценностей. Подлинные, а не мнимые величины. И этим противостоят доктору из песни Высоцкого. А еще они на стороне героя потому, что и они, их имена – тоже жертвы режима (это прослушивается, например, в словах Хорошо, что вас, светила, всех повесили на стенку). Советский режим присвоил и использовал их имена в собственных целях, весьма и весьма далеких от целей и практики этих людей.
Как и для моего уважаемого оппонента, для меня безусловно, что хаотичность можно выразить в логически связном (художественно цельном) тексте. Однако многочисленные натяжки, которые возникают при попытке вычитать этот смысл в данном сюжете, а также и непосредственный опыт жизни в советской стране 70-х (с ее предельной заорганизованностью и всеобщим скептицизмом, когда власти давно уже никого не могли обмануть, что практически противоположно идее смыслового хаоса) – заставляют сомневаться в приложимости названных трактовок к сюжету песни Высоцкого “Никакой ошибки”.
Все отмеченное не позволяют принять предлагаемую интерпретацию этого сюжета и образа сумасшедшего дома в его поэтическом мире. Вот здесь бы в самый раз и предложить свой собственный взгляд на него. Но для этого у меня нет базы – первоисточников, мне пока недоступны фонограммы и копии рукописей этой песни. Есть только опубликованный текст. А его недостаточно. Судя по обилию и разнообразию вариантов, приведенных в многотомнике С. Жильцова, при анализе данного текста все имеющиеся первоисточники совершенно необходимы. Так, в поле зрения толкователя непременно должны попасть противоположные реакции героя на начальную реплику доктора “Вы больны” (И меня заколотило, И мгновенно отпустило). Очень важным мне представляется и факт “перетекания” фрагментов между текстами этой серии, особенно учитывая явное снижение художественного качества от первого текста к третьему, который, на мой взгляд, просто неудачен. В исследовании песни “Никакой ошибки” еще рано ставить точку.
Сентябрь 2007
_________________
![[identity profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/openid.png){kind=small}
no subject
Date: 2012-03-13 11:35 pm (UTC)"Это еще не доказательство ненормальности, Блор".
Он просто плохо понимает разницу между открытием и изобретением.
no subject
Date: 2012-03-14 09:54 am (UTC)no subject
Date: 2012-03-14 07:17 pm (UTC)no subject
Date: 2012-03-14 08:55 pm (UTC)no subject
Date: 2012-03-15 01:37 am (UTC)